Роль государства в обществе.

В статье "Автократия и демократия - сравнительный анализ" автор задался вопросом найти наиболее подходящую форму правления для народного государства. Становится ясно, что одной сменой формы правления нельзя заставить государство служить народу. Для того чтобы глубже разобраться в этой проблеме, необходимо ответить на три вопроса: 1) что такое государство и как оно появилось, 2) какие силы в обществе оказывают на государство влияние и 3) что мешает государству служить всему народу. Настоящая статья представляет собой попытку автора дать ответы на эти вопросы. Она, возможно, будет одинаково полезна для ознакомления как этатистам, считающим усиление государства самоцелью, так и анархистам, принципиально отвергающим любое принуждение.

Уточнение терминов

Прежде чем начинать какую-либо серьезную дискуссию, необходимо вначале оговорить термины, для того чтобы исключить какое-либо неправильное понимание текста. Ниже представлены основные ключевые понятия.

Общество. А.В. Птушенко в статье "Народ, страна, Общество, государство", дает такое определение понятия "общество": "Общество - система, организующая на определённой территории (от Планеты до частного клуба) разумных и целенаправленных особей в интересах обеспечения их жизнедеятельности, направленной на достижение определённых духовных, экологических и вещественных идеалов". В основном в этой статье будет пониматься общество более узко, как система, имеющая наибольшую степень автономности и самодостаточности на Земном шаре, вроде тех что обычно именуют странами и нациями. Для этого, Ю.И. Семенов специально вводит понятие социоисторического организма: "Социоисторический организм есть отдельное конкретное общество, которое представляет собой относительно самостоятельную единицу исторического развития. Каждый социально-исторический организм локализован во времени и пространстве. Он занимает определенную территорию. Он обязательно когда-то возник, а многие родившиеся в свое время социоисторические организмы давно уже исчезли, ушли с исторической сцены"  ("Философия истории"). Такое определение употребляется в выражениях "общественные интересы", "общественный продукт" и др.



Государство. Что же касается термина "государство", то тут не намного легче. Очень часто государство путают с обществом, например, понятия "российское государство" и "Россия" нередко оказываются синонимами, хотя это не так. Россия как социоисторический организм существует как минимум с 1547 года, когда вместо разобщенных княжеств появилось Царство Русское. А вот государств с тех пор сменилось несколько. Согласно Птушенко, государство это "подсистема Общества, координирующая функционирование всех остальных подсистем и организующая все необходимые Обществу знаковые и вещественные потоки — методами и в рамках правил, установленных Обществом"  (Там же). Иными словами, государство - это административно-распределительный аппарат общества. В социально-классовом плане, государство включает в себя слои населения, непосредственно задействованые в управлении обществом и распределении общественного продукта. Важная особенность государства - монополия на насилие, что напрямую следует из предыдущего пункта.

Народ определяется многими либо как синоним слова "население" (как у Птушенко), либо как синоним слова "этнос". Реже - как непривилегированная часть населения, включающую в себя угнетенные классы и часть нейтральных (мелкая буржуазия, рабочая аристократия и др.) - "простой народ, "родом из народа" и т.д. Именно в таком контексте здесь и будет упоминаться это слово. Поскольку народ составляет большую часть общества, то его интересы следует брать за эталон интересов общества, которым интересы всех остальных групп могут соответствовать, а могут и нет. Общество может существовать без правящих классов и даже без государства, но без народа никак. Отсюда и следует логически идея о необходимости народного государства.

Элита. Существует два основных подхода к определению этого понятия. Первый (ценностный) обозначает элиту как совокупность "лучших" представителей общества. Такой подход годится в обыденном разговоре, например, в выражениях "элита армии" и др. Но для науки об обществе оно неприменимо, понятие "лучшие" слишком субъективно, ведь то, что для одних лучше, то для других хуже. Второй подход (структурно-функциональный) определяет элиту как наиболее привилегированную часть общества, противоположность народа. Понятие элиты отчасти соответствует марксистскому понятию правящего класса, с той разницей, что она представляет собой более широкую категорию: в нее входят все граждане, чье положение существенно отличается от народа. В элиту может входить несколько классов, например, в российскую элиту, помимо буржуазии и бюрократии (чиновничества) еще входит т.н. интеллектуальная элита - высокооплачиваемые и влиятельные писатели, журналисты, кинематографисты, исполнители эстрады и др. Их совместные интересы отличаются коренным образом от интересов народа, вследствие чего их можно выделить в совершенно отдельную социальную категорию.

Индивид и личность. Изначально человек появляется на свет как индивид, т.е. как единичный представитель вида Homo sapiens. Индивид не обладает никакими социальными качествами, ценностями и убеждениями. Все это он приобретает в процессе развития внутри общества. "Программа, определяющая поведение людей, передается, минуя механизм биологической наследственности. Средствами ее передачи становится пример, показ, язык (членораздельная речь). Эту программу, представляющую собой концентрированный общезначимый опыт предшествующих поколений, обществоведы обычно именуют культурой"  (Ю.И. Семенов. Там же). Человек, усвоивший социальную программу становится личностью и в дальнейшем способен к потенциально неограниченному развитию. "Личность - это представитель общества, продукт социально обусловленного индивидуального развития, носитель социальных свойств. Личность - это индивид, включенный в систему общественных отношений"  (Б.А. Исаев. "Социология в схемах и комментариях").

Таким образом, личность обязана своему существованию обществу, а естественная роль общества - обеспечивать развитие каждой личности. Вот в этом плане, у людей с бинарным ("черно-белым") мышлением возникает противоречие. Одни (индивидуалисты) настаивают на примате интересов личности над интересами общества, а другие (коллективисты) - на обратном. В первом случае не уточняется (что было бы последовательно), какой именно личности интересы важнее интересов общества. Каждый ведь считает себя уникальным и неповторимым. Из этой непоследовательности логически следует утверждение о неких "лучших", "избранных" представителей общества, которые должны иметь больше прав чем другие и самостоятельно распоряжаться общественным продуктом. Индивидуализм, таким образом, рождает элитализм и оправдание социального паразитизма. Второй подход также оторван от реальности, т.к. его сторонники рассматривают общество как нечто самостоятельное от своих членов, как некий надличностный Сверхразум, которому члены общества должны самозабвенно служить: "Консерваторы говорят, что свобода индивидуума – это обман, действительно свободным может быть только органическое социальное единство, а свобода личности – ничто перед свободой и задачами развития нации"  (А. Н. Савельев. "Образ врага. Расология и политическая антропология"). Естественно, что подобный подход не имеет ничего общего с объективной реальностью, ведь общество - это система, состоящая из личностей и общественные интересы - это совокупные интересы всех членов общества, без существования которых общество не смогло бы существовать как организм. Доведенный до абсурда коллективизм приводит к этатизму, когда самоцелью объявляется уже государство, которому общество всецело подчинено.

Свобода общества - это суммарная свобода всех членов общества, угнетение одного в какой-то степени угнетает всех. Более правильным подходом был бы промежуточный, который можно было бы выразить как "нет личности без общества, а общества - без личности" и "свободное развитие каждого является условием свободного развития всех". Такой подход также снимает противоречие между эгоизмом и альтруизмом, ведь по-настоящему любить всех может только тот, кто хорошо любит себя.

Происхождение государства

Как институт, государство возникло в период перехода первобытного общества к классовому, в процессе перехода от присваивающего хозяйства (охота и собирательство) к производящему (земледелие и скотоводство). Несмотря на то, что касательно происхождения государства есть множество мнений, научных теорий известно этого всего три (остальные являются их развитием): материалистическая теория, теория общественного договора и теория насилия. Разберем вкратце все три подхода.

Материалистическая теория к происхождению государства состоит в том, что фактором, определяющим (но не предопределяющим) развитие общества являются производительные силы, которым соответствуют определенные производственные отношения. Говоря современным языком, развитие общества в целом зависит от степени развития научно-технического прогресса и условий, в которых он проходит. Происхождение государство, таким образом, было вызвано определенными изменениями в общественных производительных силах (смена типа хозяйства), в результате чего произошло появление в обществе излишков, а следовательно имущественного неравенства. "Государство есть продукт общества на известной ступени развития; государство есть признание, что это общество запуталось в неразрешимое противоречие с самим собой, раскололось на непримиримые противоположности, избавиться от которых оно бессильно. А чтобы эти противоположности, классы с противоречивыми экономическими интересами, не пожрали друг друга и общество в бесплодной борьбе, для этого стала необходимой сила, стоящая, по-видимому, над обществом, сила, которая бы умеряла столкновение, держала его в границах "порядка". И эта сила, происшедшая из общества, но ставящая себя над ним, все более и более отчуждающая себя от него, есть государство"  (Ф. Энгельс. "Происхождение семьи, частной собственности и государства"). Таким образом, роль государства в обществе, согласно этому подходу - сдерживать классовые противоречия.

Согласно теории общественного договора, государство возникло опять-таки объективно, но уже по другой причине. На определенном этапе своего развития, люди поняли что для того чтобы свободно развиваться, вместо того чтобы непрерывно бороться за выживание, им понадобятся общие законы и нормы, которые ввели бы их конфликты в приемлемые для всех рамки. Самыми известными теоретиками данного подхода являются Т. Гоббс (1651), Д. Локк (1689) и Ж.-Ж. Руссо (1762). Согласно их общим взглядом, до появления государства, человечество находилось в состоянии т.н. "войны всех против всех", т.е. в состоянии, близком к звериному. Для того чтобы из этого состояния выйти, люди устанавливают гражданское общество через общественный договор, в котором каждый получает выгоду от гражданских прав взамен подчинению политической власти. Ж.-Ж. Руссо в работе "Об Общественном договоре, или Принципы политического Права" пишет: "Я предполагаю, что люди достигли того предела, когда силы, препятствующие им оставаться в естественном состоянии, превосходят в своем противодействии силы, которые каждый индивидуум может пустить в ход, чтобы удержаться в этом состоянии. [...] Однако, поскольку люди не могут создавать новых сил, а могут лишь объединять и направлять силы, уже существующие, то у них нет иного средства самосохранения, как, объединившись с другими людьми, образовать сумму сил, способную преодолеть противодействие, подчинить эти силы одному движителю и заставить их действовать согласно". Руссо приводит такой пример общего соглашения: "[...] человек, чтобы не стать жертвой убийцы, соглашается умереть в том случае, если сам станет убийцей" (Там же). Как будет показано далее, интересы общества и интересы государства не всегда совпадают. Руссо предлагал решить эту проблему введением демократии, но проблема оказалась намного глубже, чем выбор формы правления.

Другим подходом к происхождению государства является теория насилия. Согласно ней, государство появилось в результате завоевания, и порабощения одних племён другими (т.е. связана с факторами военно-политического характера). Сторонниками ее являлись Е. Дюринг (1833—1921), и К. Каутский (1854—1938) и др. Аналогичной точки зрения придерживается и Мартин Ауэр (который, между тем, одновременно поддерживает и теорию обусловленности сменой хозяйства): "Группы охотников обнаружили, что накопленные земледельцами запасы являются легкой охотничьей добычей. Как только крестьяне были достаточно напуганы, то появилась возможность избежать разбойничьих нападений и предложить крестьянам защиту от нападений в обмен на регулярную дань. Так появились двоякие иерархии. С одной стороны охотники подчинили себе крестьян. С другой стороны, предводители грабительских нападений могли институционализировать свое положение и возвыситься до вождей"  ("Откуда берется война?").

Появление таких "двояких иерархий" и приводит к появлению государства: "Ведь основанная на дани держава еще более экспансионистская, чем муравьиная колония. Для князей-завоевателей чем больше земли, тем больше обязанных приносить дань крестьян, чем больше дань, тем больше воинов, служащих, священников и специалистов по производству оружия, изготовлению предметов роскоши, возведению дворцов и храмов. И все это снова преобразуется в военную мощь и потребляется ею, чтобы захватить еще больше земель и еще больше крестьян заставить платить дань"  (Там же).

Несмотря на то что все три подхода противоречат друг другу (первый и второй объективны, третий - субъективен, первый и третий предполагает отрицательное отношение к институту государства, второй - положительное), среди них можно найти общее решение - государство появилось в результате серьезных перемен в первобытном обществе и начинает играть следующую роль: 1) организация общества на защиту всех его членов, как от внутренних проблем, так и внешних, 2) разрешение конфликтов в обществе, их регламентация и 3) присвоение части общественного продукта (сверх того что необходимо для обеспечения защиты интересов общества) в качестве платы за услуги. Государство одновременно становится аппаратом насилия и угнетения и аппаратом, необходимым для общественной безопасности. Государство нужно народу, и именно это обуславливает безответственную политику государства, являющегося единственным гарантом безопасности народа.

Типология государства

Как было сказано выше, социальная иерархия общества состоит из государства, элиты и народа. Отличаются они не только социальным положением, но и специфическими интересами. Таким образом, типологию государства было бы наиболее рационально определить в зависимости от этих категорий. Все остальные типологии (формационная, цивилизационная и др.) рассматривают скорее само общество, нежели государство, которое в определенной степени от него независимо.

Исходя из этого, можно выделить три типа государства: этатистское, элитарное и народное, в зависимости от того, какая часть общества им управляет: собственный аппарат, элита или народ соответственно.

Элитарное государство распространено среди стран Запада, ему соответствуют демократические формы правления. Оно целиком подчинено элите, но непосредственно им управляет ее часть, одна из множества элитарных группировок. Борьба этих группировок воплощена в борьбе политических партий, а победившая получает возможность выдвигать своих представителей в государственный аппарат. Интересы государства и элиты полностью совпадают. "Что хорошо для Дженерал Моторс, хорошо для Америки", - сказал в 1952 году президент компании Чарльз Уилсон. Но подобный дисбаланс в обществе чреват глубокими социальными противоречиями. Существует всего два метода решить их, не меняя тип государства. Первый метод, известный как "хлеб и зрелища" предполагает "прикармливание" народа, что требует задействования огромного количества ресурсов извне - элита делится своим (точнее украденным у народа) очень не любит. Благополучие современных западных стран на этом и держится, а вовсе не на эффективности рыночной экономики, как думают либералы. С потерей контроля над "третьим миром" западное общество начнет страшно агонизировать. Второй метод основан на старом как мир физическом уничтожении несогласных. Но такой подход рано или поздно приводит к гибели самого общества.

Этатистское государство предлагает то, на что не решилось бы элитарное - сгладить противоречия в обществе за счет усиления государства. В буржуазной политологии такой тип государства принято называть "тоталитарным". Он предстает в двух формах - элитарной и эгалитарной (народной). В первом случае, государство сливается с элитой и подчиняет народ посредством некой "национальной идеи", при этом противопоставляя классовой борьбе борьбу нации с другими нациями. Классический пример - фашизм, как итальянский, так и немецкий (национал-социализм). Похожий тип  также возник в большинстве постсоветских республик, в результате слияния постсоветской номенклатуры и новой буржуазии. Во втором случае, государство противостоит элите и опирается на народ. Характерные примеры строителей такого типа государства - Иван Грозный и Иосиф Сталин, оба из которых вошли в историю (которую пишут представители элиты) как страшные тираны и враги демократии.

За сравнительно более эффективный метод решения социальных противоречий, этот тип государства идеализируется государственниками, которые также нередко путают интересы государства и интересы общества/(народа), государственную собственность и общественную. Но усиление государства без народного контроля над ним очень быстро приводит к перерождению народно-этатистского государства в элитарно-этатистское, где чиновники полностью превращаются в оторванную от народа касту, с интересами противоположными народу. В статье "Автократия и демократия - сравнительный анализ", этот процесс был назван вырождением государства, что "такой же объективный процесс как ржавление металла, гниение органики или старение организма". Там же описаны недостатки автократических форм правления в таком контексте. Этатисты такую проблему либо упорно игнорируют, либо предлагают ее решить повышением уровня сознательности и прочим идеализмом.

Народное государство (в идеале) полностью подчинено народу и его интересам. Это понятие очень многие путают с понятием "демократическое государство", т.е. путают содержание и форму. Тут есть существенная разница. Если сторонники народного государства выступают за то чтобы государство руководствовалось интересами народа, вне зависимости от того как это будет реализовано, то для демократов важнее формальное соответствие идеалу демократического государства - наличие конкурентных выборов, политических партий, разделения властей и конечно же частной собственности, без чего даже анархическое общество станет ужасной диктатурой. "Вам говорят «демократия», вам говорят «республика», «демос» и «публика» в переводе на русский — народ. Это власть народа. Но когда возникает эта власть? Когда народом помыкают и заставляют служить лично себе свободно избранные народом начальники, или когда все начальники независимо от того, как они попали на должность, выбраны они или нет, подчиняются интересам народа? Что здесь главное — выборы начальников или их подчиненность народу?"  (Ю. И. Мухин. "Наука управлять людьми") Вообще подобный формализм очень характерен для западной культуры и проявляется не только в политике, но и в искусстве и даже в общении - т.н. small talk, разговор ради разговора.

Если с первыми двумя типами государства все ясно, то с народным дело обстоит сложнее. Для того чтобы понять чем именно отличается народное государство от антинародного, необходимо выделить признаки, по которым мы определим где что. Достаточно одного - соответствие политики государства с интересами народа. Но чтобы такое наблюдалось в динамике, необходимо выделить еще ряд необходимых, но недостаточных по отдельности признаков:

1. Представительство народных интересов в обществе. Попыток осуществить этот принцип было две - система Советов и ливийская джамахирия, обе из которых в конечном итоге потерпели крах. Проблема может быть решена введением беспартийной многоступенчатой законодательной системы, а также созданием подконтрольных народу СМИ.
2. Обратная связь между народом и государством, иными словами - народный контроль. Первой попыткой решить эту проблему было изобретение человечеством демократии, но в итоге эта система превратилась в оправдание власти элиты. Второй попыткой может послужить введение мухинского "Закона об ответственности власти", а также его техническая реализация - предложенная мною в статье "Автократия и демократия - сравнительный анализ" электронная рейтинговая система.
3. Знание долгосрочных интересов народа, с которыми может вступить в конфликт краткосрочная политика государства. Этой проблеме посвящена первая книга "Проект Россия", она же является главным аргументом против демократии. Ее можно решить посредством научной идеологии и долгосрочного планирования.
4. Классовая гомогенность общества, отсутствие деления его на эксплуататоров и эксплуатируемых, элиты и бесправных масс. Все это ориентирует людей на борьбу друг с другом, а не на совместное строительство общего будущего в общих интересах. Для этого понадобится смена капиталистических общественно-экономических отношений на социалистические.
5. Высокая степень самоорганизации общества, что необходимо для контроля над государством. Поскольку проблема более чем сложная, ей посвящена значительная часть статьи.

Социальные связи и их значение

Помимо экономических, политических, культурных и др. факторов, влияющих на развитие общества, существует еще один - социальные связи, представляющие всю совокупность общественных отношений и составляющие своего рода каркас общества. "Социальные связи — это совокупность осознанных или неосознанных, необходимых и случайных, устойчивых и спонтанных зависимостей одних социальных субъектов и объектов от других, их воздействия друг на друга, это комплекс факторов, обеспечивающих совместную деятельность индивидов в социальных общностях, объединяя их в функциональное целое, способное к устойчивости я развитию"  (С.С. Новикова. "Социология: история, основы, институционализация в России").

Социальные связи, если рассматривать их наиболее обобщенно, можно разделить на 2 вида: вертикальные и горизонтальные. Вертикальные связи состоят из звеньев "начальник-подчиненный". Горизонтальные связи, напротив, объединяют между собой равноправных субъектов, например, рабочих одного цеха, состав футбольной команды или музыкальной группы.

Большинство социальных систем состоят из совокупности обоих видов связей в разном соотношении. Например, в семье имеются в вертикальные связи "родители-дети" и горизонтальные связи "муж-жена" или "брат-сестра". В эгалитарной (равноправной) семье вертикальные связи имеют только один смысл - передачу детям важных знаний, навыков поведения в обществе и полезного жизненного опыта. Маленькому ребенку нельзя объяснить, например, что если сунуть палец в розетку, то ударит током. Или что читать книжки и ходить в школу важнее, чем играть с друзьями. Он может только поверить что должно быть так, а не иначе. Когда ребенок вырастет, необходимость в этих связях отпадает, и он может разговаривать с родителями на равных, сохраняя разве что уважение к ним в знак благодарности. Это естественные вертикальные связи, имеющие логический смысл в деле воспитания детей и организации семейного быта. Об этом также пишет Ж.-Ж. Руссо: "Дети, избавленные от необходимости повиноваться отцу, и отец, свободный от обязанности заботиться о детях, вновь становятся равно независимыми. Если они и остаются вместе, то уже не в силу естественной необходимости, а добровольно; сама же семья держится лишь на соглашении" (Там же).

Все остальные связи в семье имеют горизонтальную направленность. Между супругами в нормальной семье имеется равноправие, даже если кто-то из них выполняет стратегическое или тактическое руководство. Все равно определяющими являются "совет да любовь".

Но есть и неестественные вертикальные связи, не имеющие логического смысла и устанавливающие дисциплину там где ее быть не должно. Например, иерархия между супругами, эксплуатация детей "в интересах семьи" и др., не говоря уже о совсем криминальных явлениях. Естественные связи нередко превращаются в неестественные, т.к. обладая высокими полномочиями очень легко ими злоупотребить, использовать в своих корыстных целях.

Несмотря на то, что общество нельзя свести к семье (что было бы редукционизмом, рассмотрением сложного как простого), подобные процессы имеют и там место быть. Но есть и существенные отличия.

Во-первых, организация получения и распределения общественного продукта и обеспечения внешней и внутренней безопасности требует создания сложной многоуровневой структуры, которая очень быстро обюрокрачивается  и превращается в "вещь в себе". Естественные связи в такой структуре превращаются в неестественные и в аппарат управления обществом (государство) попадают люди, для которых должность - средство для достижения личных целей. Если насилию в семье препятствует закон, то над государством нет никого, все представители т.н. "мирового сообщества" на самом деле такие же паразиты, только в глобальном масштабе. 

Во-вторых, общество разделено на множество социальных групп с разными интересами. Особое положение в этой "борьбе всех против всех" занимают классы, т.к. они имеют прямое отношение к получению и распределению общественного продукта. Среди них есть сильные и слабые, трудящиеся и паразитические. В многодетной семье подобные противоречия решаются посредством авторитета родителей. Но в обществе подобная мера (усиление государства), как было показано в предыдущей части, приводит к паразитизму государственному. Чем сильнее государство, тем меньше оно подконтрольно народу. Чем оно слабее, тем больше возрастает в обществе социальный паразитизм. Возникает проблема выбора между Сциллой и Харибдой. 

Два типа социальных структур

"Социальная структура — это определенный способ связи и взаимодействия элементов, т.е. индивидов, занимающих определенные социальные позиции (статус) и выполняющих определенные социальные функции (роль) в соответствии с принятой в данной социальной системе совокупностью норм и ценностей"  (С.С. Новикова. Там же). На основе названных выше типов социальных связей, можно выделить соответственно два типа социальных структур, преимущественно основанных на этих связях. 

Структуру с "вертикальной" ориентацией можно охарактеризовать как толпа. "Толпа, есть собрание людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету" (В.Г. Белинский). Толпа сама по себе инертна и приводится в действие инициативами вожаков, будь то в форме прямых директив или в форме идей-программ, которые толпа воспринимает как руководство к действию (вспоминаем аналогию с воспитанием детей). Способ организации толпы - бюрократический (где подчиненного контролирует начальник, а не Дело - то, за что потребители готовы платить): "В бюрократической системе все иначе: подчиненному в принципе не обязателен профессионализм или знания Дела - нужно знать начальство и знать, что делать, чтобы ему понравиться" (Ю.И. Мухин. Там же). Единственное исключение - армия, но ее делократический характер обусловлен экстремальными условиями войны, где действует принцип "не до жиру, быть бы живу". В армии (во время войны, это важно) все вертикальные связи - естественные. За невыполнение приказа или за неправильный приказ можно схлопотать пулю в лоб от врага и все это прекрасно понимают, и ранговые разборки откладываются до лучших дней, но после войны, армия быстро бюрократизируется, и на первый план выходят указания начальства, а не Дело. Важно отметить, что толпа всецело зависит от тех, кто ей управляет. Это делает ее очень уязвимой. "[...] ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада" (Матф.26:31). 

Что представляет собой толпа? Обычно этим словом называют либо просто массовое скопление людей (в обыденном разговоре), либо стихийную, слабо упорядоченную структуру (в социальной психологии), которую нередко противопоставляют организованной иерархической структуре. Если же мы будем брать за основу толпы вертикальные связи, то разница между этими двумя будет лишь в форме и уровне сложности. Например, стадо коров и стая волков одинаково относятся к толпе, но организация волков заметно сложнее, за счет наличия алгоритмов поиска и загона жертвы. Понятно, что в таких условиях роль вожака становится более значительной. У людей аналогичным образом усложняется организация в случае появления сложных задач. Ориентация социальных связей остается неизменной. 

Противоположный тип структуры можно охарактеризовать как коллектив. В такой структуре все единицы равноправны относительно друг друга и эффективность общего дела зависит от совместных усилий и вовлечении каждого. Коллектив динамичен, способен к самоорганизации. По аналогии с бюрократической организаций, коллективу ближе делократический тип организации, где каждый знает свои обязанности по отношению к общему Делу и подчиняется ему, а не вышестоящему начальству.  В отличие от толпы, перехватить контроль над коллектив (в том случае если он не является частью другой иерархической структуры) намного сложнее, ведь в нем каждый понимает интересы как свои, так и коллективные, в то время как в толпе их место занимают указания начальства и бессознательные стереотипы. Разрушить такую структуру можно только разорвав связи между всеми его единицами. Единственный недостаток подобной структуры - у нее имеются демографические рамки, определяющие т.н. коллективную сознательность. 

Возникновение толпы

Если личная сознательность - это способность личности осознавать свои интересы и следовать им (господство сознания над подсознанием), то коллективная сознательность - аналогичная способность осознавать коллективные интересы, в результате чего коллектив функционирует как единое целое. Но чем больше членов коллектива, тем меньше у них возможности действовать сообща, тем слабее между ними горизонтальные связи. 

Английский антрополог Робин Данбар, изучая развитие новой коры головного мозга у приматов, обнаружил зависимость от нее размером их стаи. "Размер стаи коррелирует с относительным объемом новой коры у приматов. Такое регрессивное уравнение предсказывает что размер "стаи" современных людей будет похожим на то что было у охотничье-собирательских и традиционных хортикультурных обществ. Похожий размер можно найти у других современных и исторических обществ. Приматы поддерживают сплоченность стаи посредством груминга; среди обезьян Старого Света, время груминга линейно связано с размером стаи. Поддержка стабильности человеческой стаи посредством одного груминга создало бы неприемлемые потребности во времени. Следовательно предполагается (1) что эволюция больших групп в человеческой родословной зависело от создания более эффективного метода создания социальных связей, (2) а язык уникально подходит для этой цели. [...] 60% разговора людей уходит на сплетни, касающиеся отношений и личного опыта. Соответственно язык мог появиться для того чтобы позволить индивидам узнать о других членах общества быстрее чем посредством одного наблюдения"  (R. I. M. Dunbar, "Coevolution of neocortical size, group size and language in humans", перевод с английского мой — А.В.) Формула между отношением новой коры к остальному мозгу и размером стаи выглядела так: log10 (N) = 0.093 + 3.389 log10 (CR)  где "N" - средний размер стаи, а "CR" - отношение новой коры к остальному мозгу. У человека это значение равно где-то 150, что примерно соответствует размеру общин эпохи неолита. В зависимости от индивидуальных способностей человека, число может колебаться от 100 до 250. Проверить эти данные стало возможным после появления социальных сетей (Вконтакте, Facebook и др.), где число постоянных контактов человека редко превышает 200 человек. Конечно, может быть и 1000 "друзей", но с дружбой это не будет иметь ничего общего. 

Число Данбара объясняет помимо прочего и причину распада неолитических общин, а также их объединение на основе вертикальных связей, не требующих межличностных контактов. Население общества, измеряемое тысячами и миллионами не может собраться вместе и сообща решить общие проблемы, и появляется необходимость в законах, нормах и социальной иерархии. Это объясняет также относительную эффективность прямой демократии в древних обществах и необходимость замены ее представительной, где представители, по сути, представляют кого угодно, только не народ. 

В таком случае, коллективная сознательность оказывается обратно пропорциональной численности коллектива, а без нее коллектив не сможет функционировать как единое целое. Коллектив оказывается неспособным для реализации масштабных задач, которые требуют задействования огромного количество человеческих ресурсов. Толпа оказалась для этого более пригодной. 

Проблема неравенства

Переход человеческого общества от коллектива к толпе был исторически неизбежен. Но то что тысячелетия назад казалось прогрессом, сейчас имеет совсем другой вид. Ведь в толпе реально принимают решения единицы, остальные же, по сути, являются их дополнительными руками и ногами. Но оказывается, такой порядок вещей выгоден самим подчиненным: "На вас, «маленьких винтиках», держится вся бюрократическая машина, потому что именно вам она и нужна. Не начальникам, а вам, подчиненным. И не надо от себя прятаться, она нужна вам потому, что позволяет быть тупыми, неграмотными, ленивыми, но занимать любую должность. Зачем учиться, если можно узнать у начальства, что делать, и после этого ни за что не отвечать?"  (Ю.И. Мухин. Там же). Выходит, что подчиненные как бы отдают свою инициативу вышестоящим, сами при этом превращаясь в функциональных единиц. Именно отсюда растут корни идеологий, утверждающих, что подчинятся - естественная потребность человека. 

Но помимо безвольных подчиненных, существует еще одна сторона, заинтересованная в бюрократизме. Когда первобытное общество стало классовым, вожаки получили в свои руки власть определять судьбу каждого, чем они стали пользоваться в своих интересах и стали заинтересованы в том чтобы сохранить такой расклад на как можно большее время. Мухин, отказываясь от классового подхода такой момент, к сожалению не замечает. Он учитывает только одну сторону вопроса – ту, что касается отношения организации к общественно-полезному Делу. Но при этом он упоминает еще и существование лично полезного Дела: "Он  (крестьянин - А.В.) выходит на свой участок, и его Дело дает ему ценное указание (которое он воспринимает через свой опыт): «Помидоры заросли сорняками, немедленно выполи их, или осенью ты от меня вместо помидор (поощрения) получишь кукиш». И крестьянин полет, куда денешься - Дело шутить не любит" (Там же). Аналогично обстоит дело и в государстве, у которого Дело - организовать защиту общества, но составляющие его чиновники могут иметь и личные Дела, например, получать откат с бизнеса. И нередко случается, что между ними возникает противоречие. "Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть"  (Матф.6:24). А чиновникам-паразитам очень выгодно чтобы подчиненные подчинялись им, а не думали о благе общества. Завладев ключевыми позициями в обществе, паразиты перестраивают все общество на служение своим интересам и выдают Дело личного обогащения за Дело всего общества. 

Есть еще один аспект бюрократизма, также не замеченный Мухиным. Он заключается в стремлении к власти ради самой власти. Помимо реализации личных интересов, власть дает еще и чувство собственного превосходства над подчиненными (похожее чувство дает кокаин). Квинтэссенцией власти является государство, которое с момента своего появления служит магнитом для подобных наркоманов. 

Устойчивость такой структуры, беспощадно подчиняющей личность обществу, а общество - "избранным" личностям, гарантируется прежде всего подчиненными, и в этом Мухин абсолютно прав. Вместо того чтобы тратить вычислительные ресурсы мозга и осознавать интересы общества (а следовательно и свои личные), они всецело могут положиться на начальство, которое же можно и обвинить в случае неудачи. Человек, которого уволили с работы после того как он на ней добросовестно проработал 20 лет, закономерно будет ругать того кто его уволил. А виноват на самом деле он сам, допустивший подобное, а именно вручив свою судьбу в руки начальника. В этом случае даже справедливо высказывание "народ достоин своих правителей". Ведь именно народ позволил управлять собой кому попало. 

Теперь остается понять, является ли такой расклад фатальным, или же его можно поменять. Существует множество теорий, обосновывающих неравенство, но обсудить все из них не позволяет формат статьи. Чаще всего элитаристы/этатисты обращаются к этологии (науке о поведении животных) и обосновывают иерархию в человеческом обществе аналогичными явлением в обществах животных. Анатолий Протопопов, например, объясняет наличие иерархии у людей заложенным в человеческой природе ранговым потенциалом: "Поскольку иерархическое поведение проявляется самых разных видов, в том числе (и особенно!) у примитивных, практически неспособных к обучению, то можно уверенно полагать, что основа рангового потенциала даётся особи при рождении. Причём специфическое высоко-, или низкоранговое поведение начинает проявляться с первых дней жизни. Значит, поведение особи в иерархии регулируется врождёнными поведенческими механизмами, то есть инстинктами" ("Трактат о любви, как ее понимает жуткий зануда"). Таким образом, люди еще до рождения разделяются на высших и низших, как в протестантской теологии. 

Между тем, Протопопов замечает: "Важно отметить такое свойство рангового потенциала, как аддитивность, т.е. возможность суммирования ранговых потенциалов разных особей. Несколько слаженно действующих низкоранговых особей могут превзойти высокоранговую не только в физической силе, но и подавлять её, так сказать, психически - точно так же, как бы её подавляла отдельная особь с более высоким потенциалом"  (Там же), что доказывает возможность замены вертикальных связей горизонтальными. А если к этому добавить его другое утверждение что помимо исходного рангового потенциала (определяемого гормональным фоном) есть еще фактический (во многом зависящий от воспитания) и визуальный (который часто бывает иллюзорным), то можно предположить что биологическая обусловленность иерархии в современном обществе такого значения как в первобытном обществе (при условии что она там действительно имела место быть) уже не имеет и современные иерархия и ранговая борьба являются не более чем социокультурным симулякром (притом, что биологическая обусловленность иерархии в межполовых отношениях, как это показано Протопоповым, к сожалению, еще существует). 

В современном обществе условием занимания высокой позиции является сознательность (будь то личная или коллективная), а она обратно пропорциональна влиянию на поведение инстинктов. Наиболее подвержены инстинктивности дети и деклассированные элементы общества (уголовники, люмпен-пролетарии и др.), наименее - представители элиты и правящих классов. Хотя нельзя исключать инстинктивное влияние на стремление к власти, где инстинкты и разум вступают в симбиоз. В таком случае получается зверь, который опаснее любого зверя, ибо обладает разумом. Недостаток ряда гормонов в организме также может повлиять на пассивное поведение в обществе. Но в любом случае, условием развития человеческого общества являются развитие разума и изменение окружающей среды (вместо того чтобы приспосабливаться к ней, как это делают животные). В противном случае, мы бы до сих пор жили в каменном веке. 

И напоследок еще одна гипотеза в пользу неприемлемости фаталистического подхода к социальной иерархии: "Если исходить из того, что наши ранние предки жили в обществе, иерархически выстроенном наподобие общества шимпанзе, то где-то в эпоху палеолита, должно быть, состоялась революция, приведшая к эгалитарному образу жизни человеческих сообществ собирателей и охотников.  Кристофер Боэм выдвигает этот тезис в своей книге «Hierarchy in the forest» («Лесная иерархия») (Boehm, 1999 г.). Боэм показывает, что исторические народы собирателей и охотников, с одной стороны, были и есть практически сплошь эгалитарными. Это значит, что у них либо не было лидера, либо они могли смириться лишь со слабым лидерством, что они имели сильную групповую мораль быть требовательным к себе, сдержанным, скромным, щедрым и готовым помочь, и что они имели отлаженную и действенную систему распределения добычи. [...] Боэм говорит об «иерархии наоборот», в которой объединившиеся рядовые члены доминируют над альфа-индивидуумами. Теория Боэма заключается в том, что наши предки развили «эгалитарную политику», чтобы превзойти доминирование посредством альфа-индивидуумов"  (М. Ауэр. Там же). 

Народное государство и его враги

Итак, мы подошли к заключительной части. Резюмируя вышесказанное, выводим два основных тезиса: 1) государство возникло объективно в ходе развития общества и 2) характер отношения государства к народу определяется ориентацией социальных связей в обществе, на которые влияет других немаловажных факторов. Так, элитарное и этатистское государство основаны на структуризации общества в виде толпы и бюрократическом способе организации. Для того чтобы государство стало народным, необходимо организовать общество противоположным образом. 

Если социальная структура макроуровня, основанная на вертикальных связях, является иерархической, то гипотетически противоположный тип структуры можно охарактеризовать как таксономическая (по аналогии с одноименной системой классификации). Отличие ее от иерархической в том, что первичные уровни тут не подчиняются вторичным, а как бы входят в них. В природе наиболее близкий пример подобной структуры - организм человека, где она выглядит следующим образом (в порядке убывания уровней): организм -> системы органов -> органы ->  ткани -> клетки, состоящие из мембран и органелл. 

Незнакомому с его устройством человеку может показаться, что в организме царит жесткая иерархия, где всем командует головной мозг. На деле же роль мозга довольно ограничена - обеспечить синхронную деятельность всех частей тела, а его работа также обеспечивается синхронной деятельностью миллиардов нейронов, где никакой иерархии точно нет. Но клетки мозга не смогут работать правильно, если не работают клетки слизистой оболочки тонкой кишки или клетки крови. Которые, между тем, прекрасно справляются с работой, когда сознание отключено. Или простой рефлекс - нельзя сказать, кто в нем играет роль "главного" - рецепторы на коже, нейроны или мышечные волокна. Рефлекс возможен только при их совместной деятельности. Таким образом, организм - пример не только таксономической, но и делократической организации, где каждый элемент следует строго определенной задаче, а работоспособность системы определяется общим действием. Но вместе с тем, отождествлять общество (социоисторический организм) с биологическим организмом было бы неверно - все-таки клетки не обладают свободной вол ей  (их роль генетически запрограммирована), а общество, напротив, не обладает единым сознанием (термин "общественное сознание" не более чем условность). Но организовать общество по схожей модели все же можно. 

"В свое время один остроумный человек, Альтшуллер, пытался сформулировать законы, по которым люди изобретают. Среди приемов изобретательства был такой: если во время работы некий объект разламывается на части, то их нужно заранее разъединить. В нашем предложении что-то подобное: чтобы страна не развалилась на части, нужно заранее разделить ее на очень мелкие общины, на минигосударства"  (Ю.И. Мухин. Там же). Создав общины и передав им часть полномочий государства, можно будет частично решить проблему коллективной сознательности - во-первых, жители общины будут лучше знать друг друга, чем даже жители микрорайона, а во-вторых, вникнуть в местные проблемы человеку всегда легче, чем вникнуть в проблемы всенародного масштаба. "Группы примерно размера племени собирателей и охотников могут кооперироваться спонтанно. Путем диалогов и договоров кооперация для общего блага достигается и в более крупных группах, размером примерно с сельскую общину"  (М. Ауэр. Там же). Сами же общины при этом будут делиться на производственные (предприятия), демографические (семьи) и др. ячейки, а на макроуровне, несколько общин сообща могут обслуживать один производственный комплекс. 

Необходимо будет провести тотальную делократизацию всего общества, что наряду с местным самоуправлением уничтожит толпарную структуру общества и выведет последнее на новый уровень. "Ведь в бюрократической системе управления подчиненный - это животное. И, как полагается скотине, он и туп, и ленив. Вы из своих подчиненных сделаете Людей. Дав им свободу от себя, вы сделаете их рабами Дела, их работа станет интересной, творческой для них самих. Они начнут учиться и совершенствовать свое Дело, их успехи принесут им большую человеческую радость. Половина жизни человека проходит на работе, вы сумеете эту половину сделать для своих подчиненных лучшей"  (Ю.И. Мухин. Там же). Но если для того чтобы делократизировать предприятие нужно поставить над ним начальника-делократа, то делократизация государства (после которой оно станет народным) может проводиться исключительно посредством гражданской инициативы снизу вверх. 

Помимо этого, необходимо будет развитие информационных технологий, которые с одной стороны позволят связать общество в единое целое, а с другой - дадут каждому гражданину возможность управления делами снизу доверху, от лестничной клетки до Совета депутатов. Нужно будет повсеместное (от ларька до государства) введение электронных рейтинговых систем, посредством которых граждане могли бы оценивать предлагаемые им товары и услуги, что стало бы материальным выражением мухинской делократии. 

Тут еще нужно учесть один момент. Многие (в частности анархисты и левые марксисты), воспринимая государство как абсолютное зло, призывают к его немедленному уничтожению. Проблема в том, что государство, как уже было сказано, возникло не просто так, а благодаря совокупности определенных объективных факторов, из которых особенно выделяются 1) развитие производительных сил, приведшее к возникновению социальных классов и 2) социальная структура общества, позволяющая делению на высших и низших (социальные связи). В связи с этим, надстроечное свержение государство всего-навсего уничтожит текущую политическую инфраструктуру, но никак не объективные факторы, благодаря которым существуют эксплуатация и угнетение человека человеком. Если для института государства существуют объективные условия, то этот институт себя воспроизведет через определенное время, причем последствия для общества при этом будут более чем неблагоприятные - от хаоса на улицах до иностранной оккупации. Достаточно вспомнить все примеры "смутного времени, когда предшествующее государство терпело крах, но на месте его образовывалось новое, не всегда лучшее. Гибель советского государства привела к появлению государства буржуазно-бюрократической элиты, обнищанию большинства населения и мировой гегемонии США, которую до этого худо-бедно удерживал СССР. Если советское государство для анархистов и прочих либертариев было тоталитарным и эксплуататорским, то что же говорить про современное российское? Есть основания полагать, что при крахе последнего на территории страны может появиться государство похуже, напрямую подчиняющееся агентам мирового капитала, тем для которых население России устраивает только в численности 15-ти миллионов. 

Но есть и другой выход. Народ, проведя Суд над властью, может заставить государство служить своим интересам, не разрушая при этом всю инфраструктуру. В самом деле - гораздо лучше перехватить руль автобуса, чем его подрывать, а потом собирать по частям новый. Как именно это обеспечить - вопрос отдельный, но единственный способ сделать государство народным, а общество очистить от паразитизма. После того как это будет обеспечено, необходимо будет как можно скорее создать инструментарий народного контроля, вкратце описанный мною в статье "Автократия и демократия - сравнительный анализ". А также запустить процесс эгалитаризации общества, который будет проходить в следующих этапах: 

1. Стирание грани между народом и элитой. Как уже было сказано, наличие элиты в большинстве случаев заставляет государство служить ей, а не народу. Более того, элитаризм есть чистейшей воды паразитизм, где меньшая часть общества получает большую часть общественного продукта. С установлением диктатуры народа (развитие идеи о диктатуре пролетариата), все граждане будут уравнены не только в правах, но и в возможностях. Общество по-прежнему будет дифференцироваться, но уже не в вертикальном, а в горизонтальном направлении. 

2. Стирание грани между классами. Даже без наличия элиты, в обществе будут противоречии. Даже в необъективной советской социологии принималось во внимание противоречие между городом и деревней, притом, что существовал еще правящий класс бюрократов. Само наличие в обществе частной собственности (будь то в форме индивидуальной, групповой или общеклассово-государственной) уже предполагает наличие подобных противоречий. Для этого понадобится переход к социалистическому хозяйству и развитие в сторону полного обобществления средств производства и информации. Что касается чиновников, то их права будут всецело компенсироваться обязанностями, и высокая должность будет обозначать лишь высокую ответственность. 

3. Стирание грани между народом и государством. Даже в условиях народного государства и устранением эксплуатации человека человеком будет существовать угроза возврата к иерархии. Однако с развитием общественного самоуправлением и развитием информационных технологий, а также с автоматизацией производства необходимости в централизованном управлении будет все меньше(хотя на ранних этапах государство будет стремится вернуть себе контроль над народом), вертикальные связи останутся лишь в сфере воспитания и образования, а в остальном общество будет напоминать гигантский коллектив, состоящий из коллективов поменьше, наподобие фрактала. Но не стоит забывать, что даже в условиях развитого информационного общества существует возможность контролировать структуру посредством контроля над информацией. Подобное имеет место быть и в наше время, когда вроде как децентрализованный интернет фактически имеет своих хозяев (посредством контроля над DNS-серверами и каналами связи, не говоря уже о социальных сетях). Эта опасность может сохраниться и при коммунизме, особенно если существуют инстинктивные предпосылки у некоторых людей к доминированию. 

Разумеется, у изложенных выше идей будут оппоненты. Помимо тех, кому социальная иерархия выгодна, будут еще те кто утверждают что "такого не может быть, потому что такого не может быть никогда" или "жизнь такова, мир нельзя изменить". Что тут можно возразить? Мир познаваем, а значит изменяем. В обратном утверждении заинтересованы лишь те, кто хочет, чтобы простой народ не знал общества, в котором живет, чтобы всегда оставался простым. 

А. ВОЛКОВ